С детства нас как учили, что «…книгу переворошив, намотай себе на ус - все работы хороши, выбирай на вкус!», а также, что люди разные нужны, люди разные важны. С этим не поспоришь, правильные установки нам в детстве давали. Поэтому в этом самом детстве, как и все нормальные пацаны, я сначала хотел быть космонавтом, потом моряком, потом шофёром, ну, и на крайний случай, машинистом электровоза. А по мере взросления оказалось всё намного прозаичнее и жёстче. Началась моя интересная и непредсказуемая взрослая жизнь с того, что я убежал из девятого класса школы в техникум. Причём убежал, в буквальном смысле. Мама моя мечтала, чтобы я закончил десять классов, а у меня была другая точка зрения на жизнь. Ну и вот. Мама поехала в санаторий, в Кисловодск, а я, пользуясь моментом, сам забрал свои документы из школы, поехал в Новгород, сдал экзамены и поступил в техникум электронной промышленности. Когда мама приехала и узнала про всё это дело, получилось, что лечилась она зря. Но было уже поздно, поэтому мама отпустила ситуацию, и правильно сделала, потому что баран я был ещё тот и шишки предпочитал набивать себе сам. Ну и поехал я учиться на техника-технолога производства электровакуумных приборов.
Длилось это счастливое студенческое время три года и восемь месяцев. За это время я много чего нового узнал, как в плане учёбы, так и в плане самостоятельной жизни. А в конце третьего курса грянула полугодовая производственная практика. Проходил я её на производственном объединении «Элкон», его потом «удачно» убили в 90-е. Крутой завод был, производил кинескопы и экспортировал их половине мира, начиная от Азии и заканчивая Африкой, не говоря уже про Советский Союз. Попал я на практику на участок откачки кинескопов. Осваиваемая мною профессия называлась откачник-вакуумщик. И это, ребята, была полная жесть. Конвейер. Огромный полуавтомат откачки, в виде вытянутого кольца, длиной метров пятьдесят. В нём порядка 250-ти позиций. Позицией назывался металлический каркас на колёсиках, он ехал по специальным рельсам, на нем были смонтированы насосы, откачивающие воздух из кинескопа, четырёхточечная посадочная рама, на которую устанавливался кинескоп и много ещё чего специфического, так сразу и не объяснить.
Суть работы состояла в следующем. Позиции двигались по кругу, останавливаясь на 45 секунд. За это время откачник должен был:
- снять с позиции откачанный кинескоп, предварительно сняв с ножек электронно-лучевой пушки индукционный нагреватель и открутив гайку патрубка откачки;
- поставить снятый кинескоп на пост замера вакуума, предварительно перевернув его экраном вниз;
- схватить с конвейера новый кинескоп, установить его на позицию, а для этого нужно было поднять кинескоп на уровень груди, аккуратно ввести стеклянную трубочку, через которую он откачивался в сальник патрубка откачки, отцентровать кинескоп, чтобы он ровно встал на посадочную раму, надеть на ножки индукционный нагреватель и закрутить гайку патрубка;
- взять кинескоп с поста замера вакуума и поставить его на конвейер.
Это только основные операции. К неосновным относилось проследить, не выгорел ли сальник на патрубке, заменить его при необходимости, если нужно, долить масло в насосы, ну и по мелочи, типа проверить контакты нагревателя, натяжение ремней насосов и прочие неосновные, но очень важные параметры позиции. Откачанный кинескоп имел температуру 120 градусов, поэтому на руках у откачника были двойные х/б перчатки. Поскольку рядом была печь, так как кинескопы во время откачки нагревают до 360 градусов, температура на рабочем месте была около 35 градусов. Кинескоп, с диагональю 61 см, весил 21 кг. Режим работы был час работаешь, час отдыхаешь. Вроде бы всё просто. Но в смену получалось за четыре часа перетаскать больше шести с половиной тонн горячего стекла.
Первые три недели я приходил в общагу и просто падал на кровать без рук, без ног, без всего вообще. Болело всё, как будто меня пинали всю смену ногами. Но как-то незаметно я втянулся, руки привыкли, появилась сноровка и остальное время практики я провёл интересно и продуктивно. Я облазал весь завод от печей для плавки стекла, до склада готовой продукции, а уж когда я получил первую зарплату, то жизнь заиграла новыми красками, потому как я получил аж двести рублей (для сравнения, средняя зарплата в те времена была порядка 120 рублей, а моя стипендия 30 рублей). И вот тогда я купил себе джинсы, часы и ещё немножко маме отослал.
Ну и оттуда у меня памятный шрам на груди. Дело в том, что кинескопы после печи иногда взрывались, поэтому у откачника на голове всегда была маска из органического стекла, чтобы глаза не выбило. Рванул и у меня кинескоп в руках, осколок стекла прилетел в грудь. Крови как с поросёнка натекло, всё вокруг заляпал. Дело в ночную смену было, наладчик меня отвёл в табельную, там девчонки залили меня медицинским клеем, посидел я 10 минут и дальше пошёл кинескопы ворочать. Вот такая моя первая профессия получилась. С улыбкой вспоминается. Молодость… #ЛёхиныБайки